Еду в маршрутке. Голова что-то медленно, но ощутимо, болит, и я выдергиваю наушники из ушей. Русское радио в салоне тут же заполняет барабанные перепонки. Терпимо. Я должна быть благодарна за то, что у меня в сумке нет абсолютно никаких таблеток, даже аспирина или активированного угля. Только арбузный Орбит в подушечках. Мне не нужны лекарства, и это показательное здоровье пора бы научиться ценить. Пусть оно хромает в более тонких сферах.
И я начинаю слышать людей... Это поразительно.))) Ребенок позади спрашивает: "А почему люди говорят: "Передайте, пожалуйста?" Отличный вопрос, малыш. Я сама хотела бы узнать вежливую методику цепи денежного питания водителя. Более того — я специально всегда сажусь в конец маршрутки, чтобы меня не дергали бесконечным передаванием за плечи и уши. В таком угле чувствуешь себя очень спокойно.
Следующий вопрос: "А почему этот дядя сидит?" Речь идет о памятнике. Ответ звучит неожиданно: "Это доктор Семашко". Вся наша жизнь звучит такой вот глухотой, когда ты никогда не получаешь точного ответа на свой вопрос. Вопрос же был не в том, кто этот дядя. Если все поголовно врачи должны сидеть, то страшно тогда подумать о преступниках.)) Я улыбаюсь широко, по-чеширски.
И вспоминаю, что в эту субботу мы с мамой ездили заказывать прихожую, и когда мы проезжали мимо неизвестных мне районов, я спрашивала: "А как он называется?" Буденовский район, а потом улица Бородина. Переход от одного центра к другому легко отличать по товарной концентрации остановки. Но это не по делу, впрочем.
Чем я взрослее того ребенка? "Аня, ты такая маленькая", когда-то сказали обо мне. И я не выросла с тех пор. У меня все те же 163 см роста и вопросов, не испорченных ответами. Иногда лучше не спрашивать и не отвечать. Потому что надо задавать ответ, а не вопрос. Тогда все будет как надо. Ведь правда?