читать рецензию2 года Тим Бартон пек «Алису в стране чудес» (мотив преступления — Льюис Кэрролл) на дрожжах Диснея, и сегодня манящий пирожок без околичностей говорит: «Съешь меня в ближайшем кинотеатре».
«Алиса» доведена до прямосвязанности фэнтезийного блокбастера, пусть ее путь и пролегает по так любимым нами абсурдным тропкам, через мрачные бартоновские пейзажи и гротескных персонажей, бережно воссозданных из фантазии и оригинальных иллюстраций к Кэрроллу до последней ниточки и шерстинки. Мастерство Тима Бартона обволакивает яркие краски фата-морганой нуара, что вербально выражается в том, что Страна чудес (Wonderland) ныне называется Подземной страной (Underland).
Излюбленное Бартоном запустение царит в ней впереди Красной Королевы, которая в прошлой жизни была не иначе как Робеспьером в период французского террора. С той поры у нее остались изысканные вкусы, выраженные в привычке играть в крикет розовым фламинго, а также отвратительная привычка рубить приказы и головы с плеч. Отрубленные головы философски плавают во рву вокруг замка. Голова самой Красной Королевы (Хелена Бонем-Картер) велика, как и ее деспотизм, и потому всякое показное уродство ко двору.
Аномалия в «Алисе» возведена в Абсолют, она подобна Абосолому, синей гусенице, задумчиво сидящей на большом грибе и дымящей кальяном и мыслями. Эта аномалия имеет две формы — явную и не очень, физическую и поведенческую. Но она везде и всюду. Истеричный смех безумного Шляпника против благосклонной жеманности Белой Королевы, дрожащий Мартовский заяц против несгибаемого Валета, сердечно украшенного романтическими шрамами. Первое, что бросается в глаза при виде Белой Королевы — у нее слишком большой темный рот. Рот и глаза Шляпника непропорциональны, на левой части лица они увеличены.
Эти детали больше воспринимаются подсознательно. Говард Лавкрафт знал, что ничто так не сводит с ума, как нарушение геометрии, как неправильные углы в комнате. Транспортир «Алисы» намеренно берет неправильные углы, чертя искривленные пространство и улыбки. Улыбка Чеширского Кота кренится-кренится по окружности и в конце концов переворачивается. Мир Антиподов во всей красе. Все они прекрасны, красота просвечивается через весь этот грим. Главный секрет антиподов в том, что все они реальны, ибо несовершенны. Реальны, как неудавшийся жених Алисы лорд Хэммиш с рыжими волосами и скверным пищеварением.
Антиподы абсолютно нормальны, потому что с придурью. И потому самое странное существо в Стране чудес — Алиса Кингсли без единого внешнего изъяна, которая здесь, вообще-то, проездом.
Алиса, которую играет Мия Васиковска, единственная в этом мире не знает, кто она. Та самая Алиса, не та самая или почти та самая, да не совсем. Какой простор для личности, которая переменчиво то увеличивается, то уменьшается. У Алисы хороший аппетит. Чудеса подавай ей в камзоле и флакончики с растительным экстрактом.
Мир волшебностей представляется ей поначалу производным от мира снов, которыми можно управлять, потому что это ее сны. И в детской сказке появляется когтящий ужас (имеющий вид милого в целом, но весьма слюнявого Брандошмыга), когда сон выходит из-под контроля, подозрительно напоминая тем самым реальность.
Художественный и полный жизни прием repeat, которым пользуются многие уважаемые маэстро, у режиссера Бартона гельштатно тревожен. Чудаковатая, но тихая Алиса возвращается в Волшебную страну гораздо более амбициозной особой. И это объясняет глобальную сюжетную направляющую «грандиозная борьба добра со злом, ставка на добро 10/6, спрашивать у Шляпника». Между тем границы Добра и Зла в пестрой ленте Тима Бартона обозначены лишь номенклатурно, а при харизматичности отрицательных героев и вовсе теряются в душистых клубах дыма. Четких границ нет даже вне и вну кроличьей норы. Если Алиса возвращается в мир пикников на траве и скучной кадрили, то там все не так уж и плохо, и тоже есть, из чего выбрать. Освободительный рейд Алисы из атласа в латы можно рассматривать как успешный ролевой психотренинг, повышающий уверенность в себе. Алиса научилась отстаивать себя, когда отстояла других. У Кэрролла в отношении маленькой Алисы частенько мелькает слово «рискнула». Взрослая Алиса разучилась было рисковать, но это умение было возвращено ей в целости и сохранности. Как и у Кэррола, бартоновской Алисе надоело терпеть, что ею помыкают. Теперь она сама себя узнает, а то ведь даже Красная Королева ее не признала поначалу, уж слишком сильно девочка выросла. Зато Шляпник моментально узнал Алису, потому что ждал ее возвращения.
Шляпник в исполнении Джонни Деппа абсолютно очарователен и безнадежно отравлен парами ртути и неответных загадок. Персонажу привили трагическое прошлое и шикарный бант. Сдвиги Шляпника определяют перепады его настроения, которое скачет, как барометр. Его надломленность трогательна, и этот персонаж дополняет галерею опальных отщепенцев Деппа/Бартона.
Таковы некоторые ситуативные подтексты бравной диснеевской картины. Еще следует воздать должное удивительным визуальным находкам фильма и фирменному макабричному юмору Тима Бартона. Солдаты-карты строятся у него, разумеется, не в традиционное каре, а в карточный домик, и это так правильно, что не может быть иначе. В фильме все постоянно летает и падает: Алиса — в кроличью нору, тарелки и слова — над головами, только успевай уворачиваться. Правила страны Чудес таковы, что в любую минуту можно ожидать, что в тебя чем-нибудь швырнут или мимо пролетит голубая лошадка на колесиках. И это абсолютно очаровательно. «Падению не было, не было, не было конца», как и восхищению от этого фильма, несмотря на стандартный эмансипированный сюжет. Невзирая на нехватку адреналинового безумия и теплых интонаций с одной стороны и перенасыщение персонифицированной безликостью с другой.
Но декорации все так же упоительно шизофреничны, герои захватывают, музыка Дэнни Эльфмана звенит фарфором и фанфарами, а чаепитие продолжается. Чем не повод станцевать джигу-дрыгу на радостях.
«Алиса» доведена до прямосвязанности фэнтезийного блокбастера, пусть ее путь и пролегает по так любимым нами абсурдным тропкам, через мрачные бартоновские пейзажи и гротескных персонажей, бережно воссозданных из фантазии и оригинальных иллюстраций к Кэрроллу до последней ниточки и шерстинки. Мастерство Тима Бартона обволакивает яркие краски фата-морганой нуара, что вербально выражается в том, что Страна чудес (Wonderland) ныне называется Подземной страной (Underland).
Излюбленное Бартоном запустение царит в ней впереди Красной Королевы, которая в прошлой жизни была не иначе как Робеспьером в период французского террора. С той поры у нее остались изысканные вкусы, выраженные в привычке играть в крикет розовым фламинго, а также отвратительная привычка рубить приказы и головы с плеч. Отрубленные головы философски плавают во рву вокруг замка. Голова самой Красной Королевы (Хелена Бонем-Картер) велика, как и ее деспотизм, и потому всякое показное уродство ко двору.
Аномалия в «Алисе» возведена в Абсолют, она подобна Абосолому, синей гусенице, задумчиво сидящей на большом грибе и дымящей кальяном и мыслями. Эта аномалия имеет две формы — явную и не очень, физическую и поведенческую. Но она везде и всюду. Истеричный смех безумного Шляпника против благосклонной жеманности Белой Королевы, дрожащий Мартовский заяц против несгибаемого Валета, сердечно украшенного романтическими шрамами. Первое, что бросается в глаза при виде Белой Королевы — у нее слишком большой темный рот. Рот и глаза Шляпника непропорциональны, на левой части лица они увеличены.
Эти детали больше воспринимаются подсознательно. Говард Лавкрафт знал, что ничто так не сводит с ума, как нарушение геометрии, как неправильные углы в комнате. Транспортир «Алисы» намеренно берет неправильные углы, чертя искривленные пространство и улыбки. Улыбка Чеширского Кота кренится-кренится по окружности и в конце концов переворачивается. Мир Антиподов во всей красе. Все они прекрасны, красота просвечивается через весь этот грим. Главный секрет антиподов в том, что все они реальны, ибо несовершенны. Реальны, как неудавшийся жених Алисы лорд Хэммиш с рыжими волосами и скверным пищеварением.
Антиподы абсолютно нормальны, потому что с придурью. И потому самое странное существо в Стране чудес — Алиса Кингсли без единого внешнего изъяна, которая здесь, вообще-то, проездом.
Алиса, которую играет Мия Васиковска, единственная в этом мире не знает, кто она. Та самая Алиса, не та самая или почти та самая, да не совсем. Какой простор для личности, которая переменчиво то увеличивается, то уменьшается. У Алисы хороший аппетит. Чудеса подавай ей в камзоле и флакончики с растительным экстрактом.
Мир волшебностей представляется ей поначалу производным от мира снов, которыми можно управлять, потому что это ее сны. И в детской сказке появляется когтящий ужас (имеющий вид милого в целом, но весьма слюнявого Брандошмыга), когда сон выходит из-под контроля, подозрительно напоминая тем самым реальность.
Художественный и полный жизни прием repeat, которым пользуются многие уважаемые маэстро, у режиссера Бартона гельштатно тревожен. Чудаковатая, но тихая Алиса возвращается в Волшебную страну гораздо более амбициозной особой. И это объясняет глобальную сюжетную направляющую «грандиозная борьба добра со злом, ставка на добро 10/6, спрашивать у Шляпника». Между тем границы Добра и Зла в пестрой ленте Тима Бартона обозначены лишь номенклатурно, а при харизматичности отрицательных героев и вовсе теряются в душистых клубах дыма. Четких границ нет даже вне и вну кроличьей норы. Если Алиса возвращается в мир пикников на траве и скучной кадрили, то там все не так уж и плохо, и тоже есть, из чего выбрать. Освободительный рейд Алисы из атласа в латы можно рассматривать как успешный ролевой психотренинг, повышающий уверенность в себе. Алиса научилась отстаивать себя, когда отстояла других. У Кэрролла в отношении маленькой Алисы частенько мелькает слово «рискнула». Взрослая Алиса разучилась было рисковать, но это умение было возвращено ей в целости и сохранности. Как и у Кэррола, бартоновской Алисе надоело терпеть, что ею помыкают. Теперь она сама себя узнает, а то ведь даже Красная Королева ее не признала поначалу, уж слишком сильно девочка выросла. Зато Шляпник моментально узнал Алису, потому что ждал ее возвращения.
Шляпник в исполнении Джонни Деппа абсолютно очарователен и безнадежно отравлен парами ртути и неответных загадок. Персонажу привили трагическое прошлое и шикарный бант. Сдвиги Шляпника определяют перепады его настроения, которое скачет, как барометр. Его надломленность трогательна, и этот персонаж дополняет галерею опальных отщепенцев Деппа/Бартона.
Таковы некоторые ситуативные подтексты бравной диснеевской картины. Еще следует воздать должное удивительным визуальным находкам фильма и фирменному макабричному юмору Тима Бартона. Солдаты-карты строятся у него, разумеется, не в традиционное каре, а в карточный домик, и это так правильно, что не может быть иначе. В фильме все постоянно летает и падает: Алиса — в кроличью нору, тарелки и слова — над головами, только успевай уворачиваться. Правила страны Чудес таковы, что в любую минуту можно ожидать, что в тебя чем-нибудь швырнут или мимо пролетит голубая лошадка на колесиках. И это абсолютно очаровательно. «Падению не было, не было, не было конца», как и восхищению от этого фильма, несмотря на стандартный эмансипированный сюжет. Невзирая на нехватку адреналинового безумия и теплых интонаций с одной стороны и перенасыщение персонифицированной безликостью с другой.
Но декорации все так же упоительно шизофреничны, герои захватывают, музыка Дэнни Эльфмана звенит фарфором и фанфарами, а чаепитие продолжается. Чем не повод станцевать джигу-дрыгу на радостях.
-
-
05.04.2010 в 20:46Да. Возникло то же чувство. Фильм потрясающий, я все еще под впечатлением. Только сегодня пошла в кино и... Дэппп восхитителен!
-
-
06.04.2010 в 15:25О, еще один человек в наших рядах! Урра!
-
-
06.04.2010 в 19:50-
-
06.04.2010 в 20:14-
-
06.04.2010 в 20:19-
-
06.04.2010 в 20:26Но "Алиса" наиболее - для похода в кино!
Я помню, когда я смотрела в кинозале, такой был восторг, потому что, черт, это Бартон, Бартон легко играет на моем настроении, делает так, что мне нравится. И полет в нору был феерический.)))
трогательной девчушки и не меннее трогательного Дэппа. Меня зацепило
Шляпник чудесен. И Алиса хороша. Шляпник идет по темному лесу, и на Шляпе у него сидит Алиса. И он читает ей страшные стихи.)) Невероятная сцена.
-
-
06.04.2010 в 20:40А меня больше всего приложила последняя сцена.
- Ты забудешь меня...
Я до последнего думала, что он ее поцелует. Нет, не тем страстным голливудским поцелуем аля тупая американская комедия, нет. Поцелует на прощание, невинно. А чего стоит его взгляд перед боем? Наверное, в этом и заключается потенциал Дэппа-актера: он может в комическом персонаже передать трагизм и глубину. Непередаваемо!
-
-
06.04.2010 в 20:53Что-то я эту знаменательную фразу пропустила...
Я до последнего думала, что он ее поцелует.
Он же уже даже нагнулся тихонько... *учащенное сердцебиение*
Нет, не тем страстным голливудским поцелуем аля тупая американская комедия, нет.
У них там еще есть такая фишка: целоваться на фоне заката. Это как для романтических комедий. Ужжжас.
Наверное, в этом и заключается потенциал Дэппа-актера: он может в комическом персонаже передать трагизм и глубину. Непередаваемо!
Да, это всегда две стороны Джонни, два его карих глаза...
-
-
06.04.2010 в 21:06Что-то я эту знаменательную фразу пропустила...
Ну, за дословность я не ручаюсь, конечно. Там был момент в самом конце, когда он с надеждой спрашивает ее. Мол, останься. Она тогда говорит, что остались незавершенные дела. А у него грустные глаза, и он тихо так выдыхает:
- Но ты же забудешь меня.
(!)
Он же уже даже нагнулся тихонько... *учащенное сердцебиение*
Вот! Вот! А мне все: "Извращенка, что за мысли! Извращенка!". И что в этом, спрашивается, такого уж неправильного?! Как же здорово, что не я одна так думаю
-
-
06.04.2010 в 21:12О боже, у меня есть хорошая пиратская копия, надо пересмотреть-пересмотреть-пересмотреть. Мне сложно. Потому что я цинична, а все циники романтики. Так говорил Оскар Уайльд, ты же веришь Оскару?))
Вот! Вот! А мне все: "Извращенка, что за мысли! Извращенка!". И что в этом, спрашивается, такого уж неправильного?! Как же здорово, что не я одна так думаю
Мда, с каких это пор гет стал считаться извращением? Алиса вроде выросла, Шляпник тоже взрослый мужчина.)) Даже слешеры активно пишут фики про Шляпник/Алиса.
-
-
06.04.2010 в 21:28Пересмотри обязательно, мне хочется с тобой это обсудить. Меня эта деталь резанула. Сразу подумалось, что пусть бы она уж там осталась. С ним.
-
-
06.04.2010 в 21:58Конечно, все невинного рейтинга. Посмотри на сообществе, у меня был где-то в постах его баннер.
Сама нежная история обязывает, чтоб никакой энцы, боже упаси. Все должно быть красиво и трепетно. Да я и сама вещицу в таком стиле написала... Только там много кэрролловской эквилибристики словами, люблю я такое дело.))
Пересмотри обязательно, мне хочется с тобой это обсудить. Меня эта деталь резанула. Сразу подумалось, что пусть бы она уж там осталась. С ним.
Всем бы этого хотелось, только нельзя же жить реальными иллюзиями, как бы говорит Тим Бартон, отправляя Алису восвояси. "Мы бы остались!" — кричат все хором. Жить в сказке каждый день?
Другое дело — остаться не где-то, а с кем-то. С Шляпником. Но проблема в том, что сложно представить себе развитие их отношений. Эти отношения же такие восторженно-платонические, не приспособленные к прозе жизни. Да и сами персонажи со многими странностями...))
-
-
07.04.2010 в 15:19Жить в сказке каждый день?
С ним. С ним можно было и в сказке. С человеком, который понимает тебя, дорог тебя, который с тобой. С ним остаться просто.
Да-а-а, в который раз убеждаюсь, что когда собираются доки своего дела и качественно делают свою любимую работу, то в итоге и получается тот бурный восторг. Бартон, Дэпп, Картер, вся команда настолько классно потрудились. Я до сих пор под впечатлением!