Недавно я увидела в нашем институте за окном работающий кондиционер.
Работающий! Он крутился, как Дон Кихот перед мельницами и Дульсинеей Тобосской.
Я немедля впала в аффект. Я была поражена и взволнована.
В нашем институте никогда ничего не работает, кроме пары компьютеров и завкафедры.
— И все-таки он вертится! — возвестила я с галилео галилейским ликованием.
Это был переворот сознания! И приток свежего воздуха!
— Аня, успокойся, — сказал мне Андрей. — Это просто ветер.
Не вынимайте меня из аффекта!
Никогда!
Работающий! Он крутился, как Дон Кихот перед мельницами и Дульсинеей Тобосской.
Я немедля впала в аффект. Я была поражена и взволнована.
В нашем институте никогда ничего не работает, кроме пары компьютеров и завкафедры.
— И все-таки он вертится! — возвестила я с галилео галилейским ликованием.
Это был переворот сознания! И приток свежего воздуха!
— Аня, успокойся, — сказал мне Андрей. — Это просто ветер.
Не вынимайте меня из аффекта!
Никогда!