Крис Колфер makes me feel.
Когда я прослушала ее в первый раз, сжимая в руках чашку с ромашковым чаем, ничего не произошло. В второй и в третий тоже. Пальцы цеплялись за чашку. А песня не цепляла. Впечатление, что Колфера расстреливают из пианино, не пропадало. Композиция, которая называется "Быть живым", почему-то была безжизненна. Такие тяжеловесные вещи медленно и торжественно умирают в залах опер, филармоний и консерваторий. Пышная классическая музыка, невозможная вне этих стен. Cпособная похвастаться лишь техникой исполнения. Взятые Колфером низкие ноты и сама тональность предполагали нечто зрелое и академичное. Слушать Being Alive было тяжело. В консерваториях всегда неудобные стулья.
Оставалось уповать лишь на то, что выбор Криса был неслучаен и на вид его первое соло в 4 сезоне лучше, чем на слух. Ожидания, что удивительно, окупились. Нет, песня не наполнилась по волшебству светом и не стала позитивной. Нет. На самом деле это простая история, объясняющая похоронное настроение Being Alive.
История такова: Курту Хаммелу неожиданно объявляют, что он исполняет песню перед всей НЙАДОЙ, рассевшейся перед сценой (помним про жесткие стулья). Он паникует в лестничном пролете. Он не подготовлен к такому повороту событий. Курту не на что опереться. Он не может черпать уверенность в реквизите, как обычно делает, и не может прибегнуть к методу изнурительных репетиций, надеясь добиться нужного результата. Кармен Тибидо сказала, что ему отказали из-за того, что не обнаружили в его первом выступлении глубины. Не обнаружили самого Курта Хаммела. Рейчел помогает ему выбрать песню, которую претенденту даже некому посвятить. Тогда посвяти ее себе, советует мисс Берри, которая выиграет Зимний Показ в этот вечер.
И встревоженный Курт выходит на сцену под пристальные взгляды. Титульный лист экзистенциального труда Кьеркегора "Страх и трепет". Ему нечем прикрыться и нечем крыть. Он должен оставить все уловки и показать себя. Show yourself, как говорят спрятавшемуся при игре в прятки. Это все равно что петь голым в душе. Если не считать того, что за этим сокровенным процессом наблюдает горстка нью-йоркских снобов.
Курт – очень стеснительное существо, которое обычно использует приемы актерского мастерства, чтобы скрыть свое волнение. Сегодня ему запрещается это. Он стоит, вытянув руки по швам. И он выглядит таким, каким себя чувствует – напуганным, истощенным, побитым жизнью. Ему 19 лет, а он поет как домохозяйка, родившая пятерых детей. "Я знаю эту песню с 6 лет, и только сейчас я в первый раз понял, что она значит".
Он не должен ПОНИМАТЬ таких вещей в свои годы. Но он все это испытал. Он потерял мать. Он чуть не потерял отца и чуть не потерял человека, с которым построил первые взрослые отношения в своей жизни. Он был вынужден уступать, держаться, начинать снова. Близкие люди давали ему силы жить, которые он тратил на них же. Эта песня о цене, которую приходится платить за то, чтобы быть с теми, кого любишь. Это изматывает, но это единственное, что ЗНАЕТ Курт. Это правила, по которым он устроен – отдавать и ждать. Он не может иначе и по-другому. Ему нужны те, кому он мог бы посвятить его песни, дающие надежду и успокоение. Та, которую он посвятил самому себе, глуха и тускла. Призыв, звучащий в темноте. Пустота, которую нельзя заполнить до конца.
Эта песня действительно имеет глубину. Три измерения. Ширину, длину, высоту. Прошлое, настоящее, будущее. История, влекомая подавленными чувствами. Маленький мальчик, который любил мюзиклы, с полным правом поет про очень взрослые, очень серьезные вещи. Это не может не угнетать.
Being Alive – это неизбежные условия, в которых существует Курт. Его боль и его утешение. Его духовная пища.
Being Alive также подведение итогов. Форматирование. Это то, что жизнь сделала с Куртом. И если прислушаться, то понимаешь, что она не сделала с ним ничего хорошего. В этой песне нет радости, ликования, нет даже тихой грусти, которую еще называют светлой. Есть лишь обреченность и страх остаться одному. Курт Хаммел признает, что зависим от кого-то, как и все мы, и определяем этим кем-то. И в этом его слабость, его сила, его характер.
Курт Хаммел подставляет лицо то ли струям воды, то ли лучам солнцу. Он закрывает глаза и пытается ощутить это теплое прикосновение, которое ненадолго согреет его.
Становится холодно.
Не могу сказать, что я люблю Being Alive. От нее плохо. Она слишком реквием. В том числе и по мечте. Но я буду ее слушать, чтобы помнить о том, о чем следовало бы забыть. В этом суть реквиемов.
Когда я прослушала ее в первый раз, сжимая в руках чашку с ромашковым чаем, ничего не произошло. В второй и в третий тоже. Пальцы цеплялись за чашку. А песня не цепляла. Впечатление, что Колфера расстреливают из пианино, не пропадало. Композиция, которая называется "Быть живым", почему-то была безжизненна. Такие тяжеловесные вещи медленно и торжественно умирают в залах опер, филармоний и консерваторий. Пышная классическая музыка, невозможная вне этих стен. Cпособная похвастаться лишь техникой исполнения. Взятые Колфером низкие ноты и сама тональность предполагали нечто зрелое и академичное. Слушать Being Alive было тяжело. В консерваториях всегда неудобные стулья.
Оставалось уповать лишь на то, что выбор Криса был неслучаен и на вид его первое соло в 4 сезоне лучше, чем на слух. Ожидания, что удивительно, окупились. Нет, песня не наполнилась по волшебству светом и не стала позитивной. Нет. На самом деле это простая история, объясняющая похоронное настроение Being Alive.
История такова: Курту Хаммелу неожиданно объявляют, что он исполняет песню перед всей НЙАДОЙ, рассевшейся перед сценой (помним про жесткие стулья). Он паникует в лестничном пролете. Он не подготовлен к такому повороту событий. Курту не на что опереться. Он не может черпать уверенность в реквизите, как обычно делает, и не может прибегнуть к методу изнурительных репетиций, надеясь добиться нужного результата. Кармен Тибидо сказала, что ему отказали из-за того, что не обнаружили в его первом выступлении глубины. Не обнаружили самого Курта Хаммела. Рейчел помогает ему выбрать песню, которую претенденту даже некому посвятить. Тогда посвяти ее себе, советует мисс Берри, которая выиграет Зимний Показ в этот вечер.
И встревоженный Курт выходит на сцену под пристальные взгляды. Титульный лист экзистенциального труда Кьеркегора "Страх и трепет". Ему нечем прикрыться и нечем крыть. Он должен оставить все уловки и показать себя. Show yourself, как говорят спрятавшемуся при игре в прятки. Это все равно что петь голым в душе. Если не считать того, что за этим сокровенным процессом наблюдает горстка нью-йоркских снобов.
Курт – очень стеснительное существо, которое обычно использует приемы актерского мастерства, чтобы скрыть свое волнение. Сегодня ему запрещается это. Он стоит, вытянув руки по швам. И он выглядит таким, каким себя чувствует – напуганным, истощенным, побитым жизнью. Ему 19 лет, а он поет как домохозяйка, родившая пятерых детей. "Я знаю эту песню с 6 лет, и только сейчас я в первый раз понял, что она значит".
Он не должен ПОНИМАТЬ таких вещей в свои годы. Но он все это испытал. Он потерял мать. Он чуть не потерял отца и чуть не потерял человека, с которым построил первые взрослые отношения в своей жизни. Он был вынужден уступать, держаться, начинать снова. Близкие люди давали ему силы жить, которые он тратил на них же. Эта песня о цене, которую приходится платить за то, чтобы быть с теми, кого любишь. Это изматывает, но это единственное, что ЗНАЕТ Курт. Это правила, по которым он устроен – отдавать и ждать. Он не может иначе и по-другому. Ему нужны те, кому он мог бы посвятить его песни, дающие надежду и успокоение. Та, которую он посвятил самому себе, глуха и тускла. Призыв, звучащий в темноте. Пустота, которую нельзя заполнить до конца.
Эта песня действительно имеет глубину. Три измерения. Ширину, длину, высоту. Прошлое, настоящее, будущее. История, влекомая подавленными чувствами. Маленький мальчик, который любил мюзиклы, с полным правом поет про очень взрослые, очень серьезные вещи. Это не может не угнетать.
Being Alive – это неизбежные условия, в которых существует Курт. Его боль и его утешение. Его духовная пища.
Being Alive также подведение итогов. Форматирование. Это то, что жизнь сделала с Куртом. И если прислушаться, то понимаешь, что она не сделала с ним ничего хорошего. В этой песне нет радости, ликования, нет даже тихой грусти, которую еще называют светлой. Есть лишь обреченность и страх остаться одному. Курт Хаммел признает, что зависим от кого-то, как и все мы, и определяем этим кем-то. И в этом его слабость, его сила, его характер.
Курт Хаммел подставляет лицо то ли струям воды, то ли лучам солнцу. Он закрывает глаза и пытается ощутить это теплое прикосновение, которое ненадолго согреет его.
Становится холодно.
Не могу сказать, что я люблю Being Alive. От нее плохо. Она слишком реквием. В том числе и по мечте. Но я буду ее слушать, чтобы помнить о том, о чем следовало бы забыть. В этом суть реквиемов.
@темы: Glee, sad, Chris Colfer