Название: S-fiction (Star fiction)
Автор: Jana_J
Рейтинг: PG-13
Пейринг: 2J (так)
Жанр: АУ
От автора: очень странная кода к 7.06 про ивел!Джеев. В наличии: черный юмор, крэк, загадочный юст, кинк: маниакальный Дженсен.
Дисклеймер: СW
простите, все очень неровное и авторское/
Джаред говорит, что ему не нравится, как он выглядит на фотографиях с фанами. Дженсен не утешает его, он с отвращением смотрит на тарелку с жареной картошкой. НОРМАЛЬНО такую картошку готовят только в ресторанах, а не в Макдональдсе, а в хороший ресторан не зайдешь без того, чтобы тебя не узнали. Портит весь аппетит.
Автоматы, которые кажутся на видео пластиковыми, на самом деле тяжелы. Еще когда они учились стрелять на стрельбище за городом, Дженсен ощущал отдачу как что-то реальное, нечастое ощущение, когда ты то на съемках, то смотришь вживую на римский Колизей. Руки болели, и это было прекрасно. Джаред не замолкал, и это было не столь прекрасно. Но Джареду было можно. Он был надоедлив, и любил шампуни, и грыз чупа-чупсы, и портил все вокруг, делая в точности то, о чем его просили, на свой лад, но Джареду было можно. Конечно, Дженсен пришел к этому выводу не сразу. Сначала он просто наблюдал за Джаредом, потому что его телевизор в трейлере забарахлил. Джаред был как живое телевидение, ходячий гэг, говорящий Чаплин. Втирался в доверие и личное пространство, и никогда не пел, стеснялся, что ли. Пение Дженсен всегда считал чем-то сокровенным. Когда Дженсен понял, кто Джаред умнее его, он съел ланч руками, потому что начисто забыл взять вилку с салфетки, поглощенный очевидностью. Когда Дженсен понял, что, захоти он вышибить бы себе мозги, плохой день или семейные проблемы, Джаред зашел бы к нему и присоединился, вот так, за компанию. Просто бы взял и вышиб себе мозги, чтобы Дженсен не страдал в одиночку. После этого открытия все и переменилось, наверное. После этого Джареду можно было все, чем Джаред и пользовался. Раскладывал документы и читал их на полу, потому что так удобнее, Дженсен, смотри, все под рукой. Срывал дубли, опаздывал, демонстративно крал его еду. Еду Дженсен тоже считал чем-то сокровенным. Джаред делал все, разве что не пил вино из соломинки. Когда Дженсен как-то раз сказал ему об этом, Джаред сразу загорелся идеей, так что вино через соломинку было тоже, и мозги Дженсена уже буксовали.
Сначала они вместе говорили о литературе, потом поселились в одном трейлере, затем стали пристреливать фанатов. Кантри было бы прекрасным саундтреком ко всему этому.
//
Конечно же, в блогосфере их назвали Бонни и Клайдом, наследием Тарантино, американскими психопатами, (анти)героями нации, самыми горячими wanted, джей-роком США и еще множеством определений, которые Джаред, веселясь, зачитывал Дженсену вслух, как список гостей на свою свадьбу. Это был бы худший февраль в жизни Дженсена (приходи, Джей, слышишь), если бы на этой свадьбе в Айдахо он бы не грохнулся пару раз на катке, что здорово поставило его на ноги. Программа зимних развлечений, где-то в списке покупок после Рождества с семьей.
Джаред водит пальцами по телефону так быстро, переходя от ссылки к ссылке, что не уследишь. Как будто сенсорная панель была создана поначалу для него, а потом это вошло в моду, и всему миру пришлось поспевать за ним. Джаред открывает сайт за сайтом и сорит сочными словечками.
Дженсен до сих пор не может забыть, как однажды Джаред ему признался:
— Знаешь, я думал, что сайт Just Jared — это Просто Я.
У него был серьезный голос, сэмовский, Дженсен в нем еще распознал нарочитое удивление (старая актерская привычка разлиновывать интонации), а потом он рассмеялся, подавая пример Дженсену. Неужели ты думал, что я серьезно, Дженсен? Ты не поверишь, да. Дженсен верит.
Как хорошо, что нет сайта Just Jensen, а есть просто Джаред. Который будто вышел однажды из Девочек Гилмор, а потом отрастил волосы и мышцы, над которыми Дженсен не устанет смеяться до конца жизни.
Дженсену страшно подумать, что было бы, если эта нескладная мысль про сенсорную панель, созданную для Падалеки, вдруг бы попала в руки к спн-госсипам. Слава богу, пока что они взламывают только пароли, а не сознание. Иначе бы написали что-то вроде «ааааах, Дженсен считает Джареда Одри Хепберн, для которой Живанши создает именные наряды! Как это романтично!»
///
Все началось с этого. Со слухов, твитов, перепостов, лайков. Невинное щебетание, а потом твоя жизнь свалена в Интернет, слита подчистую. Когда фаны не смогли прознать про беременность Женевьев, а это целых четыре месяца, сам Джаред узнал лишь на третьем, это было победой. Не в войне, но в битве определенно.
— Я буду отцом-героем! — позже говорил Джаред, ловко вставляя патроны в глок. — Даже если все это закончится, после меня что-то останется. Старина, это же моя лучшая роль!
— Притормози, Дарт Вейдер, — Дженсен надевает кепку и идет к выходу. — Режиссирую тут я.
Джаред выскальзывает следом, не закрывая дверь. Это номер Дженсена, повыше и посветлее. Джаред уже ухитрился разбить тут настольную лампу и похитить шампунь в пакетиках. Дженсен еле смог уговорить его от того, чтобы запихать в свою сумку вешалки. Дженсен хотел эти вешалки себе, о чем Джареду необязательно было знать.
Обычно они селятся в разных номерах, потому что Джаред любит, чтобы окна выходили на восток. То ли стейнбековский роман про лучшие жилые районы к востоку от Рая, то ли просто первые лучи и первый завтрак. Джаред завтракает дважды. Первый раз — сам, а второй — воруя его лакричные палочки, просто ужасно. Дженсен же предпочитает, чтобы номер был в западном направлении, чтобы поспать подольше. То же самое происходит в самолетах. И в машине. Джаред как-то ему сказал, что они придумали эти правила, чтобы чувствовать себя как дома. Комфортно.
— Нет, ты придумал это, потому что у тебя зависимость от лакрицы, — съязвил Дженсен, потому что как раз лишился последней сладкой палочки, но Джаред, конечно, был прав насчет этих мелких ритуалов. Следуешь им, как привычным маршрутом.
Все началось с утки или складного ножа, складного ножа или утки, вечно все эти философские вопросы о том, что было первым. Резиновая утка, принесенная на очередную конвенцию, не нравилась Дженсену, и он устроил свое маленькое шоу. Фанаты восхитились. Что бы он ни делал, они восхищались. Крайне нелепо. Дженсену прямо ХОТЕЛОСЬ сделать что-то такое, что при всем желании не можно было бы назвать Правильным, Верным и Целесообразным. Но он в жизни не делал таких вещей (ну разве что чуть-чуть, как все), так что с этим было сложно. Прикончить утку было приятно. Но все равно это был спектакль, сыгранный вживую. По-настоящему Дженсен разозлился потом. Отчего, он не помнил. То ли ему надоел слэш и бесконечные вторжения в частную жизнь, то ли ему надо было на что-то переключиться, чтобы отойти от режиссуры. В общем, появились первые жертвы.
Жертвы снимали на камеру съемочную площадку дрожащими от восторга руками и переговаривались между собой высокими голосами, до него долетали Oh my God и иногда его имя. Дженсену казалось, что когда Бог создавал землю, там определенно не обошлось без вмешательства этих пухлых девиц в идиотских шапочках а-ля Джаред. Они наверняка стояли там и фиксировали процесс, чтобы выложить на you-tube. Создание мира. Part 7.
Cам Джаред уже успел помахать жертвам рукой. Сказав им Hello, он был абсолютно свободен и звонил жене по телефону, там был какой-то срочный вопрос про ремонт его дома в Лос-Анджелесе, кажется, Жен не могла выбрать плитку для ванной. Как можно жениться на женщине, которая не знает таких элементарных вещей? Дэннил всегда знала, чего хочет, поэтому в интерьере их дома Дженсен старался не показываться слишком часто, потому что это было чересчур для него. Впрочем, Жен была героической женщиной, в этом Дженсен не мог ей отказать. Ей предстояло воспитывать двух детей вместо одного. По опыту Дженсен знал, что справиться с Джаредом — это все равно что снимать двадцатый дубль. Запарываешь снова и снова, а толку никакого. Съемки были ночными, машина по изготовлению тумана еще работала, извергая вонючий дым. Дженсен вытащил из заднего кармана джинсов нож и развернул его быстрым уверенным движением, каким сейчас перед Жен разворачивали веер образцов. Он улыбнулся фанаткам, и они умерли совершенно счастливыми. Похоже, никто так и не запостит фотки со съемок 7.08. Какая ужасная потеря для тематических сообществ.
Клиф помог спрятать тела, и все обошлось. Съемки на местности были закончены. Джаред сказал ему, что плитка будет бежевая, и Дженсен одобрил.
Далее жертвы участились, потому что пандемия глупости охватила фанатствующий Ванкувер, и Дженсен был вынужден что-то сделать с этим. Твиттер радостно взвыл (кинуть бы туда бомбу). Наконец-то на съемках мистического сериала происходит что-то зловещее и потустороннее. Джаред стал какой-то дерганый, лез обниматься чаще, чем обычно, и Дженсену, чтобы пресечь это безобразие, пришлось ему рассказать. Джаред сделал удивительную вещь в ответ на серьезнейшее признание в жизни Дженсена. Он промолчал. Тогда Дженсен понял, что дело плохо. Это не были угрызения совести, а просто осознание, что все паршиво.
Но как раз тогда, во время их приезда в Торонто, прямо в аэропорту чету Падалеки атаковали с вопросами про беременность Жен, и Джаред слетел с катушек. Устроил шоу Опры на твиттере. По мнению Дженсена, это была банальная истерика.
— Меня все достало, Дженсен, — пожаловался Падалеки, откидывая сценарий в сторону. — Я уже не могу получить удовольствия, даже дразня их.
— Ага, — ответил Дженсен, выжидательно смотря на него.
////
Как это говорят? Стоит лишь начать, и уже не остановишься. Именно Дженсен был тем, кто дал ему первую сигарету, первую дозу и первый нож, разве что не первую выпивку.
— Тебе двадцать два, Джаред, и ты никогда не курил? Иди сюда.
Приходи на вечеринку, Джей.
Вот это — кальян.
Однажды, после погрома на Завтраке, Джаред берет свою маленькую белую чашку и говорит, стирая попутно кровь с ее ободка:
— Подумать только, каким ты был скучным до этого.
— Чувак, — внушительно опровергает его Дженсен, — ты забываешь, что именно я научил тебя веселиться.
Они успевают исполнить танец с микрофонами до приезда полиции, а потом беспрепятственно выходят через третий вход, о котором перед началом мероприятия сообщил им секьюрити, эмоциональный не более, чем его костюм.
Джаред говорит:
— Настоящей звездой становишься не тогда, когда все ждут твоего приезда, а тогда, когда незаметно ускользаешь, оставив папарацци ни с чем.
— Опубликуй это в твиттере, — советует Дженсен, а потом оборачивается и говорит: — Ты самый невероятный человек из всех, кого я знаю.
Джаред на него смотрит так, будто ожидает, что он передумает, и Дженсен разубеждает его вслух:
— Нет, я не передумаю.
И Джаред, конечно, кидается обниматься, поскальзываясь на крови и кофе. Совсем его довели с этим лосизмом, кидается на любого человека, сказавшего приятное слово. Дженсен никогда не понимал эту его фишку с объятиями. Джаред как-то прочитал ему лекцию про энергетический обмен, и Дженсен сказал:
— А. Ну тогда ладно.
Пока Джаред его обнимает, Дженсен думает о том, что втянул ко-стара не туда, куда нужно. Совсем не туда. Однажды он понял, что Джаред мог бы вышибить СЕБЕ мозги вместе с ним. А раз так, он мог бы вышибать мозги ВМЕСТЕ с ним. Он был единственным, кто мог поддержать Дженсен во всем. Не спрашивая, не отговаривая. НЕ ВЗВЕШИВАЯ. Поэтому Джареду Дженсен разрешал все. И наверное, по-честному Дженсену стоило его отпустить. В ЛА к Жен, которая вяжет голубые пинетки, вжавшись в мягкую спинку дивана. Маленькая послушная женщина Джареда.
— Тебе это не надо, — сказал ему Дженсен, когда они подожгли офис Сары Гэмбл и сценаристов, которые писали им левые реплики. — Ты же был всегда предан им. Съемочной команде, фанам, шоу. Только ты называешь их второй и третьей семьей. У тебя есть Жен, и собаки, и благотворительность. У тебя родится ребенок.
— Больше всего я предан тебе, — говорит Джаред, и Дженсен машинально вытирает концом своего шарфа его вечно мокрую шею. — Потому что ТЫ научил меня веселиться.
И на этот раз даже профессиональный слух Дженсена не может распознать, что на самом деле звучит в этой фразе.
— Это плохо кончится. Джей.
— Я знаю. И знал.
Единственное, о чем сожалеет Дженсен: он не успеет написать две обещанные книги о Джареде. Он не успеет.
/////
Джаред знал настоящее имя Мэрилин Монро, а Дженсен снимался в фильме о знаменитой блондинке. Можно сказать, они ее преданные фанаты. В Чикаго Джаред задирает голову и говорит:
— Норма такая высокая.
— Представляешь, есть кто-то выше тебя, — Дженсен смотрит на Мэрилин в белом платье. Она начала свою карьеру голой и живой, а закончила ее голой и мертвой.
— Искусство обнажает, — говорит Джаред. Обычно такие хАй-кью высказывания он позволяет себя только с Дженсеном.
— И поэтому Сара тебя раздевает в кадре, — поддевает его Дженсен.
Они снимают Мэрилин, не с постамента, а на телефон, и выкладывают фото на твиттер Джареда. Когда-то Дженсен не понимал, зачем Джаред его завел, теперь же проверенный на подлинность аккаунт стал идеальным средством оповещать мир. Они скидывают туда все эти видео, где им весело. Документальная хроника куда как лучше реалити-шоу.
Единственное, что раздражает Дженсена, так это то, что он не сможет сыграть в эту субботу в гольф, но это можно пережить. Джаред и клюшки для гольфа — опасное сочетание, однажды в кафетерии аэропорта он вспрыгивает на стол и начинает танцевать, держа клюшку так, как Мадонна держит трость. Люди узнают их, и вместо того, чтобы атаковать их с просьбами об автографе или осыпать аплодисментами, они бросаются врассыпную. Масс-медиа делают свое дело. Дженсен сидит за столом, широко расставив ноги, и смеется. Джареда спрыгивает на пол и кланяется ему. А потом разбивает витрины и съедает пять десертов подряд, вытаскивая из них осколки стекла, вымазанные в креме.
Они часто меняют телефоны. Они расплачиваются наличными. Они захватывают самолет и летят на Гавайи, потому что Дженсен еще со съемок четвертого сезона мечтал отдохнуть на Гавайях. На Гавайях они встречаются с Кристен Белл, и та почему-то ничего не знает о их подвигах. Дженсену кажется, что все как в 2006, когда Джаред сломал руку и чудил на афтерпати, обезболивающие странно на него действовали. У Кристен курортный роман, и она совещается с Джаредом. Дженсен в это время набирает sms Дэннил, это давняя привычка. Он спрашивает: как ты? как дела? как друзья? И отвечает: все в порядке, да, можешь переставить мебель, привет Оскару, я не знаю. Дэннил справится. То, что ее муж в бегах, только добавляет ей очков. Иногда Дженсен звонит ей, и они болтают о чем-то несущественном, о том, что произошло в «Как я встретил вашу маму» или куда лучше перевести счета. Джаред выходит на балкон и о чем-то часами разговаривает с Жен. По вечерам они пьют или рубятся в «Красного сокола». И побеждают, потому что в одной команде. Джаред говорит, что их преступления — это их главное приключение в жизни. Что они в ней видели, кроме камер и залов в отелях, где проходят конвенты. Иногда у Дженсена возникает подозрение, что он больше паникует по поводу своего будущего ребенка, чем о том, что их скоро поймают.
Чтобы вернуться в Канаду, они угоняют вертолет, судорожно вздрагивающий лопастями. Дженсен умеет быстро бегать, водить вертолет, работать веслами, играть любую роль. Все нужные навыки, чтобы скрываться. И эти навыки успешно работают.
//////
Под Рождество Джаред отказывается грабить банк, чтобы решить проблемы с деньгами. Он устраивается Сантой в супермаркет, носит бороду и обнимает детей, которые сидят у него на коленях. У него очень грустное лицо. Дженсен, стоя в сером пальто, смотрит на него через секцию посуды и средств бытовой химии, и у него покалывает внутри. Они снимают квартиру, которая по размерам больше похожа на трейлер, что их обоих устраивает. К Дженсену возвращается понимание Правильных, Верных, Целесообразных вещей. Мужчина в сером пальто, похожий на главного героя «Моего кровавого Валентина», разворачивается и, подняв плечи, идет к дверям. Красный Санта бросается вслед за ним.
— Ты куда?
— Сдаваться.
— Нет, это не значит «сдаваться». Это значит «сдаться». Мы можем жить так, как хотим.
— Нет, мы не можем. Мы закончим голыми и мертвыми.
— Мы уже закончили так. Мы мертвы для них, понимаешь? Они сделали из нас легенд и больше ничего не могут с нами сделать.
— Дэннил подала на развод.
— Это первый раз, когда ты меня опередил.
— Тебя ждут алименты, чувак.
— Пусть мы будем скрываться всю жизнь. Но знаешь что? Это будет наша жизнь.
— Сказал мальчик, который хотел прославиться.
— И сказал это мальчику, который хотел достичь общественного положения.
— Мы на нуле, на полном нуле, и ты не выносишь Симпсонов и мусор. Я тебя брошу, ты знаешь это?
— Ты не посмеешь, я знаю твою страшную тайну.
— Какую?
— Ты не пьешь антидепрессанты, а должен.
Стиву и Джейсону, лучшим друзьям Дженсена можно было многое. Но только Джареду можно было все.
— Ты знаешь, я все же пойду и сдамся, — Джаред никогда не мог понять, шутит Дженсен или нет.
— Я с тобой.
Дженсен знает, что они не сдадутся, потому что раз попробовав, трудно остановиться. У них было все, а теперь ничего, и вскоре им вновь потребуется адреналин. Они продолжат нападения и попадутся. Возможно, они даже проиграют в «Красного сокола» и не пройдут на следующий уровень, что будет хуже всего. Это все скверный любительский спектакль, и Дженсену нравится в нем играть, потому что в нем он чувствует себя настоящим. Как Джаред.
©
Автор: Jana_J
Рейтинг: PG-13
Пейринг: 2J (так)
Жанр: АУ
От автора: очень странная кода к 7.06 про ивел!Джеев. В наличии: черный юмор, крэк, загадочный юст, кинк: маниакальный Дженсен.
Дисклеймер: СW
простите, все очень неровное и авторское/
Джаред говорит, что ему не нравится, как он выглядит на фотографиях с фанами. Дженсен не утешает его, он с отвращением смотрит на тарелку с жареной картошкой. НОРМАЛЬНО такую картошку готовят только в ресторанах, а не в Макдональдсе, а в хороший ресторан не зайдешь без того, чтобы тебя не узнали. Портит весь аппетит.
Автоматы, которые кажутся на видео пластиковыми, на самом деле тяжелы. Еще когда они учились стрелять на стрельбище за городом, Дженсен ощущал отдачу как что-то реальное, нечастое ощущение, когда ты то на съемках, то смотришь вживую на римский Колизей. Руки болели, и это было прекрасно. Джаред не замолкал, и это было не столь прекрасно. Но Джареду было можно. Он был надоедлив, и любил шампуни, и грыз чупа-чупсы, и портил все вокруг, делая в точности то, о чем его просили, на свой лад, но Джареду было можно. Конечно, Дженсен пришел к этому выводу не сразу. Сначала он просто наблюдал за Джаредом, потому что его телевизор в трейлере забарахлил. Джаред был как живое телевидение, ходячий гэг, говорящий Чаплин. Втирался в доверие и личное пространство, и никогда не пел, стеснялся, что ли. Пение Дженсен всегда считал чем-то сокровенным. Когда Дженсен понял, кто Джаред умнее его, он съел ланч руками, потому что начисто забыл взять вилку с салфетки, поглощенный очевидностью. Когда Дженсен понял, что, захоти он вышибить бы себе мозги, плохой день или семейные проблемы, Джаред зашел бы к нему и присоединился, вот так, за компанию. Просто бы взял и вышиб себе мозги, чтобы Дженсен не страдал в одиночку. После этого открытия все и переменилось, наверное. После этого Джареду можно было все, чем Джаред и пользовался. Раскладывал документы и читал их на полу, потому что так удобнее, Дженсен, смотри, все под рукой. Срывал дубли, опаздывал, демонстративно крал его еду. Еду Дженсен тоже считал чем-то сокровенным. Джаред делал все, разве что не пил вино из соломинки. Когда Дженсен как-то раз сказал ему об этом, Джаред сразу загорелся идеей, так что вино через соломинку было тоже, и мозги Дженсена уже буксовали.
Сначала они вместе говорили о литературе, потом поселились в одном трейлере, затем стали пристреливать фанатов. Кантри было бы прекрасным саундтреком ко всему этому.
//
Конечно же, в блогосфере их назвали Бонни и Клайдом, наследием Тарантино, американскими психопатами, (анти)героями нации, самыми горячими wanted, джей-роком США и еще множеством определений, которые Джаред, веселясь, зачитывал Дженсену вслух, как список гостей на свою свадьбу. Это был бы худший февраль в жизни Дженсена (приходи, Джей, слышишь), если бы на этой свадьбе в Айдахо он бы не грохнулся пару раз на катке, что здорово поставило его на ноги. Программа зимних развлечений, где-то в списке покупок после Рождества с семьей.
Джаред водит пальцами по телефону так быстро, переходя от ссылки к ссылке, что не уследишь. Как будто сенсорная панель была создана поначалу для него, а потом это вошло в моду, и всему миру пришлось поспевать за ним. Джаред открывает сайт за сайтом и сорит сочными словечками.
Дженсен до сих пор не может забыть, как однажды Джаред ему признался:
— Знаешь, я думал, что сайт Just Jared — это Просто Я.
У него был серьезный голос, сэмовский, Дженсен в нем еще распознал нарочитое удивление (старая актерская привычка разлиновывать интонации), а потом он рассмеялся, подавая пример Дженсену. Неужели ты думал, что я серьезно, Дженсен? Ты не поверишь, да. Дженсен верит.
Как хорошо, что нет сайта Just Jensen, а есть просто Джаред. Который будто вышел однажды из Девочек Гилмор, а потом отрастил волосы и мышцы, над которыми Дженсен не устанет смеяться до конца жизни.
Дженсену страшно подумать, что было бы, если эта нескладная мысль про сенсорную панель, созданную для Падалеки, вдруг бы попала в руки к спн-госсипам. Слава богу, пока что они взламывают только пароли, а не сознание. Иначе бы написали что-то вроде «ааааах, Дженсен считает Джареда Одри Хепберн, для которой Живанши создает именные наряды! Как это романтично!»
///
Все началось с этого. Со слухов, твитов, перепостов, лайков. Невинное щебетание, а потом твоя жизнь свалена в Интернет, слита подчистую. Когда фаны не смогли прознать про беременность Женевьев, а это целых четыре месяца, сам Джаред узнал лишь на третьем, это было победой. Не в войне, но в битве определенно.
— Я буду отцом-героем! — позже говорил Джаред, ловко вставляя патроны в глок. — Даже если все это закончится, после меня что-то останется. Старина, это же моя лучшая роль!
— Притормози, Дарт Вейдер, — Дженсен надевает кепку и идет к выходу. — Режиссирую тут я.
Джаред выскальзывает следом, не закрывая дверь. Это номер Дженсена, повыше и посветлее. Джаред уже ухитрился разбить тут настольную лампу и похитить шампунь в пакетиках. Дженсен еле смог уговорить его от того, чтобы запихать в свою сумку вешалки. Дженсен хотел эти вешалки себе, о чем Джареду необязательно было знать.
Обычно они селятся в разных номерах, потому что Джаред любит, чтобы окна выходили на восток. То ли стейнбековский роман про лучшие жилые районы к востоку от Рая, то ли просто первые лучи и первый завтрак. Джаред завтракает дважды. Первый раз — сам, а второй — воруя его лакричные палочки, просто ужасно. Дженсен же предпочитает, чтобы номер был в западном направлении, чтобы поспать подольше. То же самое происходит в самолетах. И в машине. Джаред как-то ему сказал, что они придумали эти правила, чтобы чувствовать себя как дома. Комфортно.
— Нет, ты придумал это, потому что у тебя зависимость от лакрицы, — съязвил Дженсен, потому что как раз лишился последней сладкой палочки, но Джаред, конечно, был прав насчет этих мелких ритуалов. Следуешь им, как привычным маршрутом.
Все началось с утки или складного ножа, складного ножа или утки, вечно все эти философские вопросы о том, что было первым. Резиновая утка, принесенная на очередную конвенцию, не нравилась Дженсену, и он устроил свое маленькое шоу. Фанаты восхитились. Что бы он ни делал, они восхищались. Крайне нелепо. Дженсену прямо ХОТЕЛОСЬ сделать что-то такое, что при всем желании не можно было бы назвать Правильным, Верным и Целесообразным. Но он в жизни не делал таких вещей (ну разве что чуть-чуть, как все), так что с этим было сложно. Прикончить утку было приятно. Но все равно это был спектакль, сыгранный вживую. По-настоящему Дженсен разозлился потом. Отчего, он не помнил. То ли ему надоел слэш и бесконечные вторжения в частную жизнь, то ли ему надо было на что-то переключиться, чтобы отойти от режиссуры. В общем, появились первые жертвы.
Жертвы снимали на камеру съемочную площадку дрожащими от восторга руками и переговаривались между собой высокими голосами, до него долетали Oh my God и иногда его имя. Дженсену казалось, что когда Бог создавал землю, там определенно не обошлось без вмешательства этих пухлых девиц в идиотских шапочках а-ля Джаред. Они наверняка стояли там и фиксировали процесс, чтобы выложить на you-tube. Создание мира. Part 7.
Cам Джаред уже успел помахать жертвам рукой. Сказав им Hello, он был абсолютно свободен и звонил жене по телефону, там был какой-то срочный вопрос про ремонт его дома в Лос-Анджелесе, кажется, Жен не могла выбрать плитку для ванной. Как можно жениться на женщине, которая не знает таких элементарных вещей? Дэннил всегда знала, чего хочет, поэтому в интерьере их дома Дженсен старался не показываться слишком часто, потому что это было чересчур для него. Впрочем, Жен была героической женщиной, в этом Дженсен не мог ей отказать. Ей предстояло воспитывать двух детей вместо одного. По опыту Дженсен знал, что справиться с Джаредом — это все равно что снимать двадцатый дубль. Запарываешь снова и снова, а толку никакого. Съемки были ночными, машина по изготовлению тумана еще работала, извергая вонючий дым. Дженсен вытащил из заднего кармана джинсов нож и развернул его быстрым уверенным движением, каким сейчас перед Жен разворачивали веер образцов. Он улыбнулся фанаткам, и они умерли совершенно счастливыми. Похоже, никто так и не запостит фотки со съемок 7.08. Какая ужасная потеря для тематических сообществ.
Клиф помог спрятать тела, и все обошлось. Съемки на местности были закончены. Джаред сказал ему, что плитка будет бежевая, и Дженсен одобрил.
Далее жертвы участились, потому что пандемия глупости охватила фанатствующий Ванкувер, и Дженсен был вынужден что-то сделать с этим. Твиттер радостно взвыл (кинуть бы туда бомбу). Наконец-то на съемках мистического сериала происходит что-то зловещее и потустороннее. Джаред стал какой-то дерганый, лез обниматься чаще, чем обычно, и Дженсену, чтобы пресечь это безобразие, пришлось ему рассказать. Джаред сделал удивительную вещь в ответ на серьезнейшее признание в жизни Дженсена. Он промолчал. Тогда Дженсен понял, что дело плохо. Это не были угрызения совести, а просто осознание, что все паршиво.
Но как раз тогда, во время их приезда в Торонто, прямо в аэропорту чету Падалеки атаковали с вопросами про беременность Жен, и Джаред слетел с катушек. Устроил шоу Опры на твиттере. По мнению Дженсена, это была банальная истерика.
— Меня все достало, Дженсен, — пожаловался Падалеки, откидывая сценарий в сторону. — Я уже не могу получить удовольствия, даже дразня их.
— Ага, — ответил Дженсен, выжидательно смотря на него.
////
Как это говорят? Стоит лишь начать, и уже не остановишься. Именно Дженсен был тем, кто дал ему первую сигарету, первую дозу и первый нож, разве что не первую выпивку.
— Тебе двадцать два, Джаред, и ты никогда не курил? Иди сюда.
Приходи на вечеринку, Джей.
Вот это — кальян.
Однажды, после погрома на Завтраке, Джаред берет свою маленькую белую чашку и говорит, стирая попутно кровь с ее ободка:
— Подумать только, каким ты был скучным до этого.
— Чувак, — внушительно опровергает его Дженсен, — ты забываешь, что именно я научил тебя веселиться.
Они успевают исполнить танец с микрофонами до приезда полиции, а потом беспрепятственно выходят через третий вход, о котором перед началом мероприятия сообщил им секьюрити, эмоциональный не более, чем его костюм.
Джаред говорит:
— Настоящей звездой становишься не тогда, когда все ждут твоего приезда, а тогда, когда незаметно ускользаешь, оставив папарацци ни с чем.
— Опубликуй это в твиттере, — советует Дженсен, а потом оборачивается и говорит: — Ты самый невероятный человек из всех, кого я знаю.
Джаред на него смотрит так, будто ожидает, что он передумает, и Дженсен разубеждает его вслух:
— Нет, я не передумаю.
И Джаред, конечно, кидается обниматься, поскальзываясь на крови и кофе. Совсем его довели с этим лосизмом, кидается на любого человека, сказавшего приятное слово. Дженсен никогда не понимал эту его фишку с объятиями. Джаред как-то прочитал ему лекцию про энергетический обмен, и Дженсен сказал:
— А. Ну тогда ладно.
Пока Джаред его обнимает, Дженсен думает о том, что втянул ко-стара не туда, куда нужно. Совсем не туда. Однажды он понял, что Джаред мог бы вышибить СЕБЕ мозги вместе с ним. А раз так, он мог бы вышибать мозги ВМЕСТЕ с ним. Он был единственным, кто мог поддержать Дженсен во всем. Не спрашивая, не отговаривая. НЕ ВЗВЕШИВАЯ. Поэтому Джареду Дженсен разрешал все. И наверное, по-честному Дженсену стоило его отпустить. В ЛА к Жен, которая вяжет голубые пинетки, вжавшись в мягкую спинку дивана. Маленькая послушная женщина Джареда.
— Тебе это не надо, — сказал ему Дженсен, когда они подожгли офис Сары Гэмбл и сценаристов, которые писали им левые реплики. — Ты же был всегда предан им. Съемочной команде, фанам, шоу. Только ты называешь их второй и третьей семьей. У тебя есть Жен, и собаки, и благотворительность. У тебя родится ребенок.
— Больше всего я предан тебе, — говорит Джаред, и Дженсен машинально вытирает концом своего шарфа его вечно мокрую шею. — Потому что ТЫ научил меня веселиться.
И на этот раз даже профессиональный слух Дженсена не может распознать, что на самом деле звучит в этой фразе.
— Это плохо кончится. Джей.
— Я знаю. И знал.
Единственное, о чем сожалеет Дженсен: он не успеет написать две обещанные книги о Джареде. Он не успеет.
/////
Джаред знал настоящее имя Мэрилин Монро, а Дженсен снимался в фильме о знаменитой блондинке. Можно сказать, они ее преданные фанаты. В Чикаго Джаред задирает голову и говорит:
— Норма такая высокая.
— Представляешь, есть кто-то выше тебя, — Дженсен смотрит на Мэрилин в белом платье. Она начала свою карьеру голой и живой, а закончила ее голой и мертвой.
— Искусство обнажает, — говорит Джаред. Обычно такие хАй-кью высказывания он позволяет себя только с Дженсеном.
— И поэтому Сара тебя раздевает в кадре, — поддевает его Дженсен.
Они снимают Мэрилин, не с постамента, а на телефон, и выкладывают фото на твиттер Джареда. Когда-то Дженсен не понимал, зачем Джаред его завел, теперь же проверенный на подлинность аккаунт стал идеальным средством оповещать мир. Они скидывают туда все эти видео, где им весело. Документальная хроника куда как лучше реалити-шоу.
Единственное, что раздражает Дженсена, так это то, что он не сможет сыграть в эту субботу в гольф, но это можно пережить. Джаред и клюшки для гольфа — опасное сочетание, однажды в кафетерии аэропорта он вспрыгивает на стол и начинает танцевать, держа клюшку так, как Мадонна держит трость. Люди узнают их, и вместо того, чтобы атаковать их с просьбами об автографе или осыпать аплодисментами, они бросаются врассыпную. Масс-медиа делают свое дело. Дженсен сидит за столом, широко расставив ноги, и смеется. Джареда спрыгивает на пол и кланяется ему. А потом разбивает витрины и съедает пять десертов подряд, вытаскивая из них осколки стекла, вымазанные в креме.
Они часто меняют телефоны. Они расплачиваются наличными. Они захватывают самолет и летят на Гавайи, потому что Дженсен еще со съемок четвертого сезона мечтал отдохнуть на Гавайях. На Гавайях они встречаются с Кристен Белл, и та почему-то ничего не знает о их подвигах. Дженсену кажется, что все как в 2006, когда Джаред сломал руку и чудил на афтерпати, обезболивающие странно на него действовали. У Кристен курортный роман, и она совещается с Джаредом. Дженсен в это время набирает sms Дэннил, это давняя привычка. Он спрашивает: как ты? как дела? как друзья? И отвечает: все в порядке, да, можешь переставить мебель, привет Оскару, я не знаю. Дэннил справится. То, что ее муж в бегах, только добавляет ей очков. Иногда Дженсен звонит ей, и они болтают о чем-то несущественном, о том, что произошло в «Как я встретил вашу маму» или куда лучше перевести счета. Джаред выходит на балкон и о чем-то часами разговаривает с Жен. По вечерам они пьют или рубятся в «Красного сокола». И побеждают, потому что в одной команде. Джаред говорит, что их преступления — это их главное приключение в жизни. Что они в ней видели, кроме камер и залов в отелях, где проходят конвенты. Иногда у Дженсена возникает подозрение, что он больше паникует по поводу своего будущего ребенка, чем о том, что их скоро поймают.
Чтобы вернуться в Канаду, они угоняют вертолет, судорожно вздрагивающий лопастями. Дженсен умеет быстро бегать, водить вертолет, работать веслами, играть любую роль. Все нужные навыки, чтобы скрываться. И эти навыки успешно работают.
//////
Под Рождество Джаред отказывается грабить банк, чтобы решить проблемы с деньгами. Он устраивается Сантой в супермаркет, носит бороду и обнимает детей, которые сидят у него на коленях. У него очень грустное лицо. Дженсен, стоя в сером пальто, смотрит на него через секцию посуды и средств бытовой химии, и у него покалывает внутри. Они снимают квартиру, которая по размерам больше похожа на трейлер, что их обоих устраивает. К Дженсену возвращается понимание Правильных, Верных, Целесообразных вещей. Мужчина в сером пальто, похожий на главного героя «Моего кровавого Валентина», разворачивается и, подняв плечи, идет к дверям. Красный Санта бросается вслед за ним.
— Ты куда?
— Сдаваться.
— Нет, это не значит «сдаваться». Это значит «сдаться». Мы можем жить так, как хотим.
— Нет, мы не можем. Мы закончим голыми и мертвыми.
— Мы уже закончили так. Мы мертвы для них, понимаешь? Они сделали из нас легенд и больше ничего не могут с нами сделать.
— Дэннил подала на развод.
— Это первый раз, когда ты меня опередил.
— Тебя ждут алименты, чувак.
— Пусть мы будем скрываться всю жизнь. Но знаешь что? Это будет наша жизнь.
— Сказал мальчик, который хотел прославиться.
— И сказал это мальчику, который хотел достичь общественного положения.
— Мы на нуле, на полном нуле, и ты не выносишь Симпсонов и мусор. Я тебя брошу, ты знаешь это?
— Ты не посмеешь, я знаю твою страшную тайну.
— Какую?
— Ты не пьешь антидепрессанты, а должен.
Стиву и Джейсону, лучшим друзьям Дженсена можно было многое. Но только Джареду можно было все.
— Ты знаешь, я все же пойду и сдамся, — Джаред никогда не мог понять, шутит Дженсен или нет.
— Я с тобой.
Дженсен знает, что они не сдадутся, потому что раз попробовав, трудно остановиться. У них было все, а теперь ничего, и вскоре им вновь потребуется адреналин. Они продолжат нападения и попадутся. Возможно, они даже проиграют в «Красного сокола» и не пройдут на следующий уровень, что будет хуже всего. Это все скверный любительский спектакль, и Дженсену нравится в нем играть, потому что в нем он чувствует себя настоящим. Как Джаред.
©@настроение: это написано за пару часов и без, без особого смысла
